"Сначала выпотрошить, а потом поджечь или наоборот?" - Эльза Грейтхем изучала свое отражение в зеркале и планировала дальнейшую незавидную судьбу уже бывшего пластического хирурга. Через два дня у нее открытие нового проекта. Через два дня она должна выглядеть как минимум совершенно, а она похожа на жертву аборта от порочной связи человека и марсианина. Хотя нет, с такими синяками на скулах и следами от порезов - скорее на зомби-марсианина. Сколько же понадобится тонн косметики, чтобы придать ее лицу хотя бы нормальный цвет? Не говоря уж про форму.
  Кажется, на этот раз боссу придется появиться на презентации самому. Осталось только как-то сказать ему об этом. И желательно до того, как он скончается в судорогах от хохота. Эльза в раздражении приклеила на нос третий кусок пластыря и вздохнула. Только бы он ничего не начудил! А впрочем, если сделает глупость, ему же и разбираться, потому что Грейтхем не выйдет из дома как минимум еще пару месяцев. Она и сегодня-то приехала в офис только поздно вечером, чтобы никого не встретить. Почти пробежала по коридорам в накидке с глубоким капюшоном и с хирургической маской на лице, и уже полчаса пряталась в своем кабинете, пытаясь собрать воедино расползающиеся куски лица.
  "Ладно, хватит", - женщина одела обратно маску и вышла в коридор. До кабинета директора было два поворота и одно ярко освещенное фойе. Почувствуй себя ниндзя! И тут Эльза вспомнила, что в фойе висит стенд с фотографиями лучших сотрудников. Мысль скользнула дальше: на стенде среди прочих была фотография Бартоломео Хейса, старшего научного сотрудника лаборатории. Как и большинство сотрудников корпорации, он был мутантом, но его дар был не покупной, а врожденный. И он его очень тщательно скрывал.
  "Интересно, не оставил ли Барти привычку засиживаться допоздна?" - Женщина достала из кармана любимый миниатюрный планшет, с которым не расставалась даже в ванной, и вывела на экран схему сигнализации научного этажа. В лаборатории Хейса, как она и надеялась, все еще кто-то был. Эльза свернула с намеченного маршрута, спустилась на лифте и торопливо зашагала в сторону лаборатории. К счастью, таких трудоголиков, как Хейс, в корпорации было немного, и Грейтхем никого не встретила. Она тщательно рассчитанным движением открыла дверь, чтобы та не скрипнула, и, изменив своей привычке появляться эффектно и уверенно, почти тайком проскользнула в лабораторию. Здесь тоже было безлюдно.
- Мистер Хейтс? Бартоломео? Барти?
  Когда она в последний раз сюда заходила? Недели полторы назад? Ну да, как раз до отпуска и этой чертовой операции. Да, непорядок. Может, ее тут же и забыли?
- Барти!

Эльза подошла к столу Хейса и одним взглядом охватила обстановку: на столе – какие-бумажки и капля кетчупа, дымящийся окурок в переполненной пепельнице и весьма красноречивый пустой рабочий стол на мониторе. Это если не брать в расчет завитков дыма, красиво переливавшихся в лучах лампы. Очень рабочая атмосфера. Впрочем, учитывая, что рабочий день закончился почти четыре часа назад, можно было и не прятаться.
- Надеюсь, ты договорился с охраной, и они отключили пожарную сигнализацию, - Эльза демонстративно помахала рукой у лица и обошла стол с подветренной стороны. Благо, кондиционер был недалеко, и дым слегка сносило в сторону. – Случилось. Мне нужна твоя помощь, Барти.
  Женщина опустила капюшон и продемонстрировала бледное лицо сине-фиолетовыми гематомами и еще не затянувшимися шрамами.
- Видишь, какая красота? – Ей даже говорить было не очень удобно. – Через два дня мне надо быть на презентации, но наш мэр слишком молод, чтобы награждать его инфарктом.
  Тут, как всегда, не вовремя зазвонил телефон. Эльза раздраженно сбросила звонок от босса – подождет.
- Барти, я знаю, что давно не пользовался своим даром, и, разумеется, понимаю, твои причины. Но, во-первых,  сейчас мы рискуем очень большими деньгами. И твоими исследовательскими программами, кстати, тоже. Так что это и в твоих интересах тоже. А, во-вторых, ты знаешь, что я никогда не остаюсь в долгу.
  Эльза сбросила еще один звонок от директора, выключила мобильник, запихнула его поглубже в карман и скрестила руки на груди.